Он  Луций  видел, что  Луцилле  было  на  все  наплевать  на  их  род  дом  и  честь  дочери  первого патриция  сенатора  и  косула  Рима. Его  не  волновало, что  Луцилла  безумно  любила  Ганика  и  жить  просто  не  могла без  него, точно  так  же  как  Луциллу  честь  семьи  Варов. Здесь  закончилось  все. Любые  нравы  и  честь  самой  знатной  семьи   и  родословная  идущая  от  самого  Октавиана. Любые  родственные  связи  и  ответственность  друг  перед  другом. Семья  Вара  заканчивала  свое  существование.   

  Он  был  такой  же, как  и  его  родной  отец. Лентул  Плабий  Вар. Такой же, до этого момента, была и Луцилла, но  Ганик  и  его  любовь  взяли  власть над  жестоким  нравом  ее  и  кровожадностью. И власть  в  доме  Варов заметно  уходила  в  руки  какого-то  прижитого  раба  с  арены  Рима. Даже рабы  были  более  склонны  в  общении  к  нему, чем  к  своим  обоим хозяевам. И  с  этим  надо  было  что-то  делать. Не  ровен  час  и, случиться  в доме  преворот  какой  намечался  тем  Германиком  во  дворце  Тиберия. Этот раб  подымет  всех  слуг  и  рабов  против  Лентула  и  его  сына, всех  рабов  и слуг  в  этой  вилле.

  И  вот  Луций  Вар, размахивая, мечем  гладием, несся  на  Ганика, не  зная, что  он  уже  пришел  в  себя, оттого, что  случилось  с  ним, и  что  он  был  куда  более  опытным   гладиатором   арены, чем  он  мог  об  этом  знать, как воин  шестого  легиона  Феррата. Но  он  не  успел  добежать  еще  до  Ганика, когда  на  Ганика  налетел  Касиус  Лакриций, как  гладиатор  на  гладиатора. Он  оттолкнул  мощным  бывшего  гладиатора  плечем  Луция  Плабия  Вара, и  тот  отлетел  в  сторону, как  просто  собачий  щенок, а  Каиус, выхватив свой  меч  гладий, бросился  вместо  него  на  Ганика.