Луцилла  смотрела  на  Ганика  и  его  учителя  и  хищно  сама  улыбалась  в дикой  злобе  и  желании  сорвать  улыбки  с  лиц  тех, кто  сейчас  раздражал ее. Но  интерес  к  самому  молодому  гладиатору  Ганику  был  сильнее  ее даже  злобы. Ее  цель  была  теперь  только  он. И  она  снова, как  и  тогда на той  Римской  кровавой  Арене  Амфитеатра  не  спускала  своих  синих наполненных  одновременно  и  любовью  и  кровожадностью  глаз  с красавца  Ритария  и  сходила  по-тихому  с  ума. И  желания  заполучить  его, во  что  бы  то  ни  стало  у  Харония  Магмы. Даже  за  деньги, если  придется, но  получить. И  она  готова  была  сама  пойти  ради  этого  на  что  угодно. На  убийство  и  подкуп. На  травлю  самого  Харония  Магмы  через  своего отца  первого  консула  и  сенатора  Рима  Лентула  Плабия  Вара. Она влюбилась. Влюбилась  первый  раз  в  раба. И  это  ее  саму  бесило.

Она  влюбилась  по-настоящему  и  в  первый  раз  в  своей  молодой  девичьей  жизни.

  Луцилла  Вар  посмотрела, оторвавшись  от  зрелища, которое  привлекло внимание  уже  чуть  ли  не  всех  в  этом  доме. Она  осмотрелась  по сторонам  и  увидела  рабов  внизу  у  решетки  ограды  маленького тренировочного  гладиаторского  амфитеатра. Там  были, чуть  ли  не  все  из Олимпии. Все  с  увлечением  смотрели  на  поединок  ученика  и  его учителя. Поединок  двух  Ритариев  этой  загородной  школы. А те, увлекшись приемами  рукопашного  тренировочного  с  оружием  боя, даже  не  обращали  ни  на  кого  винмания. Ни  на  женщин  служанок  и  рабынь виллы. Ни  на  рабов  стоящих  у  решетчатой  арены  ограды. Казалось, все  в этот  момент  остановилось  и  сосредоточилось  только  на  этих  двух гладиаторах  этой  школы. Как  будто  мир  весь  замер. И  все  вокруг. И  были  только  они, и  их  звон  меча  и  трезубца. Сверкание  в  солнечных лучах, пристегнутых  к  голым  телам  длинных  колчужных  для  защиты левой  руки  нарукавников  и  с  медными  бляшками  гладиаторских  поясов. И  шуршание  утяжеленной  металлическими  грузилами  сети. Кружащей  в руке, и  в  воздухе  над  головой  учителя  Арада. Ловкие  маневры  из стороны   в сторону  его  ученика  Ганика. И  желтый  горячий  утренний песок, летящий  из-под  их  босоногих  ног  во  все  стороны. Их  обоих мокрые  от  пота  мужские  атлетические  жилистые  и  мускулистые натренированные  тренировками  тела, лоснились  на  ярком  утреннем горячем  солнце, наводя  недвусмысленное  очарование  на  всех  без исключения  по  возрасту  женщин  рабынь  и  служанок. И  это  раздражало Луциллу  Вар. Она  брезгливо  вся  передернулась  и  посмотрела  на  Харония Магму. А  тот  быстро  включился  в  свою  хозяина  этой  виллы  игру.