Он  был  уже  давно  в  его  личном  жилище  и  незримым  ждал  его прихода. Он  слышал  все, что  Ганик  полушепотом  произносил. И  то, что  он  произносил, были  не  совсем  молитвы. Ганик  молился  своей  матери. Матери  и  Отцу  Богу. Он  словно, теперь  уже  знал, как-то  внутренне, откуда  он.

  Вероятно, это  влияние  его  снов  и  его  матери, которая  водила  его, по мирам, путая  следы  от  всех  преследователей. И  это  было  удивительно  для  Миллемида. Ганик, наверное, и  сам  до  конца  не  понимал, что  делал именно  сейчас. Не  совсем  осознанно, но  он  молился, именно  одному  Богу и  своей  матери  из  сонма  ангелов, а  не  как  здесь  все  остальные. У которых  было  множество  Богов. Ганик  впал  в  некий  транс, и  было слышно, как  он  произносил  имя  Зильземир. Это  имя  само  слетало  с  его мужских  губ, и  он  сам  произносил  его.

  Откуда  это  было  ему  известно? Но  он  в  некоем  полусонном  трансе  это произносил, закрыв  свои  синие  как  море, красивые  глаза, он  словно  спал и  шептал  те  молитвы, которых  не  знал  и  не  мог  еще  знать. Это  были молитвы  самих  ангелов. Призыв  того, кого  прилет  ождали. И  это  было так. Это  было  внутри  его. Его  Я, и  его  ангела  сущности. Это  было  от  его природы  и  его  родной  матери  сотворившей  его  на  Небесах  и  спустившей  его  на  землю.

   Миллемид, распустил  свои  огромные, похожие  на  птичьи  ангельские светящиеся  астральным  незримым  светом  крылья. Подошел  почти вплотную  к  Ганику. Он  протянул  руку  над  его  головой. Затем  свою  с распущенными  черными  парящими  на  незримом  невидимом  ветру  ангела длинными  волосами  поднял  голову  вверх, в  каменный  потолок  жилища. И  тоже  взмолися  за  него. Благословляя  Ритария, и  тоже  обращаясь  к самому  Богу. Но  он  молился  не  о  том, чтобы  Ганик  победил  в предстоящем  гладиаторском  турнире, а  о  том, что  случиться  до  этого.