Светящийся  яркий  свет  и  светящийся  живой  образ  красивой  в  слезах женщины  приблизился  практически  в  упор  к  лицу  парящего  над  полом своей  камеры  тюрьмы  Ганика. Ее  горящее  ярким  огненным  астральным светом  лицо  почти  коснулось  светящегося  и  в  слезах  на  глазах  лица Ганика. Ее  светящиеся  синим  таким  же  ярким  светом  заплаканные  глаза, смотрели  в  такие  же  светящиеся  и  в  слезах  глаза  ее  сына  Ганика. И  этот свет, наполненный  невообразимой  страстной  любовью, слился  воедино проникая  в  сознание  и  душу  обеих  ангелов  Неба.

— Сыночек  мой! – прозвучал  голос  и  из  света  выделились  светящиеся  руки. Руки  любящей  его  и  когда-то  нянчившей  его  на  них  женщины. Руки необычного  светящегося  и  висячего  в  воздухе  существа. Окутанные  ярким лучистым  шевелящимся  светом  и  прислонились  горящими  ладонями  и пальцами  к  пылающим  тоже  теперь  ярким  астральным  светом  щекам Ганика.

— Бог  разрешил  забрать  с  земли  тебя – голос  эхом  звучал  под  низкими каменными  сырыми  сводами  тюрьмы – Я  отстояла  тебя  перед  его  троном  и  его  властью. Он  приказал  вернуть  тебя  назад! Ангел  мой! Мною рожденный! Отец  усмирил  свой  гнев  и  гнев  всех  ангелов  у  своего  Трона!

— Мама! – произнес  небесный  ангел — Мамочка! – он  снова  прокричал  в  объятия  своей  матери  плача  навзрыд  как  маленький  ребенок  и  его  голос  разлился  звонкой  громкой  многозвучной  детской  трелью  во  все  стороны. Оглушая  криком  тех  лежащих  на  полу  и  прижавшихся  спинами  к  тюремной  решетке, ослепленных  навечно  астральным  светом  его  надзирателей  охранников  тюремного  подземелья.