Раскинув  по  сторонам  свои  мертвые  руки. Она, упала  и упала  как-то  тихо. Почти  без  какого-либо  даже  звука. На  каменный  пол  из  полированного  мрамора. И  так  и  осталась  лежать  на  нем, разбросав  по нему  распущенные  русые  растрепанные  длинные  волосы. Смотря  открытыми  глазами  куда-то  в  потолок. Почти  голая, в  одной  нательной  безрукавой  полупрозрачной инстите. Перемаранной, как  и  ее  девичьи  красивые  ноги, засохшей  кровью своего  погибшего  от  руки  ее  любовника  гладиатора  брата. Все  это произошло  на  глазах  ее  матери, призрака  Сервилии, которая, стояла  здесь  у ее  девичьей  постели, где  Луцилла  занималась  своей  любовью  с  любимым своим  Ритарием  гладиатором  Гаником. Это произошло  на  глазах  и  самого ангела  Зильземира. Который  стоял  здесь  же  в  ужасе  созерцающий печальную  развязку  и  закат  рода  Варов, вместе  с  ангелом  Миллемидом. А Сервилия  плавно  подплыв  по  воздуху  над  самым  полом  к  своей  теперь мертвой  испорченной  и  развращенной  плотскими  желаниями  и  страстями дочери, подхватила  ее  вверх  поднявшуюся  над  мертвым  телом  девичью, освободившуюся  от  того  лежащего  на  каменном  холодном  полу  тела  душу. В  виде  легкого  белесого  тумана, колеблющегося  на  раннем  утреннем свету  золочоного  рамой  в  цветной  мозаике  окна. Она  лишь  обняла  ее  тень. Тень, поднявшуюся  из  лежащего  на  каменном  полу  ее  комнаты мертвой  задушенной  руками  собственного  отца  дочери, и  прижала  к  себе.