Ардад  пробовал  свои  силы. Он  вспоминал  свои  навыки. И  Ганик  был как  раз  тем  учеником, который  помогал  ему  в  этом. Они, крича  друг другу  в  азарте  боя, указывали  на  правила  владения  своим  оружием  и вероятные  в  процессе  ошибки, которые  были  не  допустимы  во  время сражения  на  арене  Римского  амфитеатра. Даже  Ферокл  отвлекся  от  своей тренировки. И  мокрый  и  блестящий  на  смуглом  теле  фракийца  от парящего  горячего  пота. Подошел  на  допустимое  расстояние, стоя  на  краю  тренировочной  арены  к  двум  сцепившимся  в  том  тренировочном сражении  Ритариям. Учителю  и  его  ученику. И  слушал  их  и  наблюдал  за их  работой. Это  была  хорошая  возможность  постичь  науку  со  стороны Ритариев. С  которыми  ему  тоже  придется  биться  на  арене  в  Риме. С ритариями  других  школ. И  это  поможет  ему  выжить  и  победить, если придется. И  он  внимательно, и  молча, стоял  и  смотрел  на  своего  лучшего друга  Ганика  и  его  учителя  Ардада, звоном  своего  оружия  разбудивших всех  в  этом  загородном  большом  имении  ланисты  Харония  Магмы.

Который  тоже  вышел  на  балкон  перед  той  тренировочной  ареной  с бокалом  вина. И, облокотившись  на  деревянные  поручни  смотрел, довольный  проведенной  с  рабыней  Сивиллой  ночью, тоже  на  тренировку двух  его  собственных  рабов  Ритариев.

  Он  готовился  к  отъезду. Школа  понесла  тяжелые  потери. Пятнадцать убитых  из  Олимпии, но  он  получил  хорошие  деньги  от  самого императора  и  за  его  Ганика. И  Хароний  был  как  никогда  в  этот  раз доволен. И  надо  было  выезжать  срочно  за  новыми  рабами.