Он  смотрел  на  то  существо, и  оно  смотрело  на  него. В  виде  молодого мальчишки  или  точнее  молодого  какого-то  неизвестного  ему  парня. С синими  красивыми  широкооткрытыми  глазами  на  красивом  миловидном, похожем  больше  на  женское  прямоносом  утонченном  лице. В  белой короткой  юношеской  тунике  знатного  русоволосого  римлянина.

  Тот, встав  на  правое  колено. В  своей  короткой  до  голых  стройных  колен, белой  знатного  римлянина  расшитой  золотой  нитью  тунике. И  в  плетеных, золоченых  с  бриллиантовыми  пряжками  сандалиях, протянул  Мисме Магонию  свою  в  перстнях  тонкую  в  кисти, почти  женскую  руку.

  Внезапно  остановился  сам  проливной  дождь. И  как  будто, все остановилось  и  затихло.

  Загудела  голова  и  стала  тяжелой  от  навалившейся  слабости.

  Мисме  казалось, кто-то  роется  в  его  голове  и  его  сознании, перебирая  все по  порядку, и  все  его  мысли, и  всю  память  в  прошлом  гладиатора. Он чувствовал, что  чье-то  инородное  и  чужое, вторгшееся  в  его  сознание. И чья-то  сила  выискивает  самое, сокровенное  и  самое  важное  в  его  Мисме голове.

   Он, смотрел  в  те  синие  красивые  глаза  и  молчал, не  сопротивляясь, совершенно, и  не  произносил  ни  слова. Он  был  в  состоянии  шока, и  был словно  в  каком-то  отгороженном  отдельном  от  этого  места  мире.

   Вдруг  лицо  молодого  парня  поменялось  мгновенно, и  он  увидел  перед собой  Амрезия. Да, это  был  Амрезий. Гонимый  мальчишка  всеми  в Олимпии, которого  сам  Мисма  презирал  за  его  теплые  отношения  к  рабам виллы  Харония  Диспиция  Магмы. Дружбу  с  Холаем, рабом, ливийцем, с которым  он  и  жил  под  одной  крышей  там  в  Олимпии. Но  особенно неравнодушное  далеко  отношение  его  к  Ганику. Он  так  и  лип  к  этому красивому  рослому  и  сильному  Ритарию  гладиатору, ученику  Ардада. Он  и понятия  не  имел, что  его  уже  нет  в  живых. И  вот  он  был  перед  Мисмой Магонием. И  тянул  к  нему  свою  правую  руку.