— Как  и  я! — он  злобно  прошипел, скрипя  зубами  ей, и  сдавил  ее  шею – Убью суку!

— Убей  меня, любимый – прохрипела  еле  слышно  теперь  она, задыхаясь  в  его  руках, совершенно  не сопротивляясь  и  раскинув  в стороны  свои  девичьи  руки  и  дергая  судорожно  голой  с  торчащими  совратительно  вверх  сосками  девичьей  грудью – Ты  такой  же, как  и  я. Мы  одно  целое, мой  любимый  гладиатор, Ритарий  Ганик. Мы  пренадлежим  друг  другу  навечно.

— Принадлежим  друг  другу! – Ганик  шипел  по-змеиному  и  держал  Луциллу  за  ее горло, но  опять  ослабил  хватку. Хоть  и  был  в  диком  безумстве, и  неистовстве. Но  не  мог, совершить то, что  сейчас  собирался  сделать. Он  любил  ее  и  поэтому  не  мог. Он  любил  ее больше  Сивиллы  и  кого-либо  другого. И  она  говорила  правду. Она  видела  ту  любовь  в  его  глазах. Его  к ней  любовь. И  ей  было  плевать. Теперь  плевать  на  все. Главное  она  получила  его  Ганика.   

  Ганик  был  просто  взбешен. Но  любил  ее, и   все  остальное  теперь оказалось  в  прошлом. Как  предательница  Сивилла. Такой  любви  он  даже  не  представлял  себе. Он  ненавидел  Лентула  Плабия  Вара, а  вот  ее  Луциллу  Вар  любил.

  После  всего  от  нее  услышанного, он  Ганик возненавидел  все  в  этом загородном  доме  ее  отца. И  его  самого  еще  сильнее, а  вот  Луциллу полюбил  до  одури.