Она  сама  не  понимала  в  отчаянии, что  теперь  делала. Словно сумасшедшая, думая, что  Ганик  там, и  все  можно  вернуть, покаявшись  в своих  перед  любимым  грехах.

  Она  решила  ехать туда, и  если  там  никого  нет, то  на  виллу  самого сенатора  Лентула  Плабия  Вара. Рассчитывая  встериться  с  Гаником, хотя бы  там. Хотя  бы  в  последний  раз  и  рассказать  ему  о  его  ребенке. Даже если  ее  забьют  перед  ним  насмерть  слуги  Вара, все  равно, она  так решила. И  стала  собираться  лихорадочно  в  дорогу.

                                              ***

  Луцилла  вцепилась  в  голову  Ганика  своими  тонкими  мертвой  хваткой пальцами. И  подтянула  его  кучерявую  русоволосую  гладиатрора  красавца голову  к  своей  трепыхающейся  в  прерывистом  жарком  дыхании  груди  и торчащим  от  возбуждения  соскам, уткнув  ее  в  ту  грудь. Дергая  за  волосы  голову  Ганика, из  стороны  в  сторону, она  буквально  кричала, закатив  свои  синие  девичьи, обезумевшие  от  безумной  накрывшей  ее разум  сексуальной  оргии  глаза. Открыв  широко  рот  и  оскалившись зубами  в  диких  конвульсиях, она  забилась  на  детородном  вонзенном  в ее промежность  конце  молодого  сильного  любовника  раба  Ритария. Ощущая  торчащий  в  ее  промежности  глубоко  стиснутый  стенками  раскрытого  настежь  своего  между  раскинутых  ног  влагалища. И  обхватив  бока  с невероятной  силой  Ганика  своими  ногами, она  кричала  на  всю  свою спальню – Любимый! Мой, любимый!