Когда-нибудь  это  должно  было  произойти. Это  долгое  его  терпение должно  было  когда-нибудь  кончиться.

  И  вот  смерть  его  сына  от  руки  Ганика. И  эти  кандалы, и  казнь  поутру. Здесь  же  во  дворе  этой  сенаторской  загородной  огромной  цветущей  по весне  виллы. Так  решил  этот  Лентул  Плабий  Вар. Он  захотел  учинить личную  расправу  в  своем  присутствии  над  ним. Он  долго  ждал  момента, даже, невзирая  на  смерть  своего  сына.

  Может  оно  и  правильно  с  одной  стороны, что  он  был  обязан  теперь  умереть. Их  страстная  и  жертвенная  любовь  с  Луциллой  обошлась  очень дорого  самим  рабам  в  этом  доме. Сколько  их  в  одну  из  ночей, когда Ганик  с  Луцилой  Вар  занимался  любовью, погибло. Сколько  их  было  убитыми  и  истерзанными, сброшено  в  Тибр. И  вода  унесла  их  мертвые, окровавленные изрезанные  и  запоротые  насмерть  тела  уже  далеко  по  своему  течению. И  может  где-нибудь, выбросило  на  берег  вблизи  какой-нибудь  деревушки  крестьян. Приведя  тех  в  дикий  ужас.

  Ганик  вел  себя  вольно  в  его  доме, как  любовник  его  дочери, и  нагло, и это  доводило  Лентула  Плабия  Вара  до бешенства, и  все  из-за  его  дочери. И  он  не  мог  его  тронуть.

  Теперь  заперев  свою  дочь  в  своей  комнате, он  был  волен, творить  снова  что  вздумается.

  Луцилла  рвалась  защищать  его. Его  Ганика. Она  буквально  не  отходила  от  любимого  ею  раба  Ритария. И  вправду  любила  его  и  сходила  от  любви к  красавцу  гладиатору  с  ума.