Они  там  мылись  в  глубоком  бассейне  с  горячей  водой  и  плескались  как  дети, играя  друг  с  другом. Он  повернул  голову  и  увидел  сенатора, консула  и   хозяина этого  дома  Лентула  Плабия  Вара, вышедшего  быстро из  своей  виллы. Оттуда  же  со  ступенек  своей  виллы  с  другом  сенатором и  консулом  Марком  Квинтом  Цимбериусом  и  несколькими  своими  и  его слугами, которые  встречали  обоих  уже  у  запряженной  повозки  гостя. Они там  тоже  о  чем-то  разговаривали, но  Зильземира  это  не  волновало совершенно, и  он  не  собирался  даже  слушать  их  разговор.

   Внезапно  отворились  двери  купальни. И  от  туда  выскочила  сначала Луцилла  Вар, совершенно  голая, и  мокрая. И  следом  сам  Ганик.

— Ганик, мой. Красивый, мой  мальчик — промолвил  негромко  ангел  Зильземир — Мой  сын, единственный – произнес  он, положив  руки  в  перстнях  из небесных  изумрудов  себе  на  живот, и  ощущая  еще  одну  будущую зарождающуюуся  в  нем  жизнь.

— Я  дам  тебе  новое  имя — произнес  Зильземир — Достойное  Небесного  ангела. Когда  заберу  тебя  отсюда, мальчик  мой.

  Сердце  Зизьземира  дрогнуло  и  застучало  в  груди, светясь  ярким  лучистым  светом. Даже  свет  вокруг  ее  тела  стал  переливаться  волнами, и  лучами пульсируя  от  счастья  и  радости  увидевшей  своего  сына. Но  Зильземир стоял  на  месте  и  не  смел, сдвинуться  сейчас  с  места. Там  была  та, которая была  с  ее  сыном  рядом  и  мешала  ей. Даже  приблизиться  к  нему, к  своему Ганику. Та, о  которой  предупредил  тот  в  доме  призрак. Но  ангел  Зильземир  не  мог  вторгнуться  в  отношения  своего  небесного  сына  и  той дочери  Варов. Он  мог  только, пока  рядом  присутствовать  и  быть  в ожидании.