Луцилла  Вар, смотрела, молча, и  не  прыгала  как  все  другие. Она  просто стояла  и  смотрела  на  Ритария  Ганика. На  победителя  финальной  битвы  и окончания  всех  сражений  на  песчаной  арене  Римского  амфитеатра. Его взгляд  остановился  на  ней. А  ее  на  нем. На  высоком  полуголом  красавце гладиаторе  желтой  кровавой  арены, не  прикрывающем  свое  лицо  в  бою, никакой  маской. Или  шлемом. Ее  глаза  смотрели  только  на него. Женские  жестокие  и  похотливые  глаза  Луйиллы  Вар.

— «Она  так  и  стоит» — думал  Ганик  сейчас — «И  почему  стоит  там, и  не уходит  и  смотрит  на  его  и  его  победу. Влюбленная, наверное, в  него, как и  многие  женщины  Рима. Эта  дочь  сенатора  Лентула  Плабия  Вара. Недалеко  сидящего  от  самого  трона  императора  Тиберия. Ганик  остановил  взгляд  на  ней. Той  стройной  и  на  вид  утонченной  невысокой молодой  особе, лет, наверное, двадцати, двадцати  пяти. В  красивой  длинной  богато  расшитой  золотом  белой  тунике. С  украшениями  на  руках  в  виде  узких  золотых  браслетов  на  запястьях  как  у  многих богатых  женщин  Рима. С  золотыми  перстнями, как  и  у  всей  знати  на руках.

  Ганику  стали  нравиться  женщины. Раньше  он  этого  совершенно  не понимал, но  теперь  почувствовал  вкус  и  стал  даже  разбираться, какая лучше, а  какая  хуже. Он  изменился  сильно  за  какие-то  пять  прожитых лет, после  того  как  оставил  свой  дом  в  селении  Селенфия  на  берегу Тибра. Оставил  свою  приемную  мать  Сильвия, которую  давно  уже  не видел, как  и  своих  сводных  сестер  Камиллу  и  Урсулы.