И  Зильземир  исчез  перед  глазами  Сильвии, и  наступила  в  ее  доме тишина.

  А  Сильвия  сидела  радостная  и  счастливая  такими  вестями  и восторженная  от  всего, что  только  что  смогла  услышать  из  уст  самого Небесного  ангела  Зильземира. И  жалела  лишь  только  о  том, что  рядом  не было  всей  ее  сейчас  семьи. Дочерей  Камиллы  и  Урсулы. И  не  было  ее приемного  сына  Ганика. И  конечно, пока  самого  Мисмы  Магония.

                                               ***

— Это  все  эта  Сивилла! — не  унималась, не  переставая  причитать  в  слезах Марцелла – Это  все  она! Я  жалею, что  раньше  не  рассказала  всем  о  ней!

— Ладно, Марцелла, уймись – произнесла  старая  испанка  Иния – Теперь  поздно  уже  страдать. Надо  спасать  Ганика. Вот  смочи  в  тазу  тряпку Марцелла.

  Иния  подала  из  рук  старой  такой  же, как  и  она  рабыни  тоже  испанки Феронии  серую  из  простого  обрывка  ткани  тряпку. И  та  быстро  ее окунула  в  таз  с  холодной  из  колодца  виллы  водой. Марцелла  подала мокрую  капающую  ледяной  водой  тряпку  Инии. А, та, положила  на  лоб лежащего  в  бреду, и  погруженному  в  горячку  и  жар  в  бессознательном состоянии  Ганика.

— Уже  два  дня  прошло, а  он  все  в  таком  состоянии, что  такое  с  ним? — проговорила  Иния.

  Ганик  был  в  полной  отключке  и  не  приходил  в  себя уже  долгое  время. Никто  не  знал, что делать. Надо  было  вызвать  врача  из  Рима. Но  это  было делом  сложным. Было  далеко  и  времени  небыло  на  это. Все  мужчины  с виллы  сорвались  в  Рим  на  гладиаторские  игры.