— «Хароний  мог, но  Ардад!» — думал  уже  в  отчаяние  Ганик — «Ардад  его самый  близкий  друг  по  арене. Его  учитель. Они  даже  никогда  не  ссорились  с  ним  и  друг  другу  не  угрожали. Они  были  так  близки, как отец  и  сын. Хотя  тот  был  эфиоп  негр, а  он… Кто  был  он?» — Ганик  вдруг впал  в  ступор. Потом  отбросил  это  от  себя.

— «Где  все  рабы  и  слуги  виллы  Олимпия?» — он  подумал  сам  про  себя.

   Он  их  не  видел  здесь  ни одного.

— «Может  их  отправили  в  каменоломни  Лентула  Плабия  Вара?  — он  подумал – «А его  отдали  этой  Луцилле  Вар. Пока, он  был  без  сознания. И не  мог  сам  все  решить  и  защитить  себя».

  Сначала  Ганик  не  мог  в  это  поверить, но, постепенно  привыкая  к Луцилле  Вар, и  жизни  на  огромной  загородной  вилле  Варов, он  стал  все больше  в  это  сам  верить  и  верить  в  то, что  сказала  ему  Луцилла.

   Сивилла  продала  его  Вару  и  его  дочери  Луцилле. Позарилась  на  деньги и  сбежала  из  дома  Харония  Диспиция  Магмы. Предала  любимая  женщина, за  лоскуток  бумаги  на  которой  была  печать  свободы. Теперь  было  уже все равно. Он  вообще  посчитал, в  конце  концов, что  все  предали  его. Все. Все его  бросили, а  он  их  всех  любил, как  родных. И  готов  был  даже  умереть за  всех. А  они  предали  его. Предали, как  предала  сама  любовница  Сивилла.

— «Сивилла» — подумал  Ганик — «Что  ты  наделала. Какая  же  ты  все-таки  сука. Это  мне  плата  за  твою  ревность  или  любовь? Или  за  то  и  за  другое сразу?»