Они  стояли, кругом  защищая  себя  со  всех  сторон, и  вокруг  них  были трупы. Но  враги  не  исчезали, а  все  выходили  на  желтую  песчаную  уже залитую  кровью  по  самые  лодыжки  ног  гладиаторов  арену.

  Кругом  стоял  смрад  и  вонь, от  резаной  плоти  и  льющейся  из  ран  крови.   

  И  вот  он  Ганик  наконец-то  ворвался  в  этот  кошмар. Он  прорвался  в  Рим с  Апиевой  дороги. Не  сразу, но  прорвался, попутно  зарубив  нескольких насмерть  из  охраны  города, кинувшихся  на  него  с  оружием. Он  прорвался к  арене  и  спешил  на  помощь  своим  друзьям. Прямо  на  лошади, и  не переодеваясь  в  свои  Ритария  доспехи, он  бросил  одну  из  своих  лошадей везущую  его  снаряжение  и  оружие, на  ходу  спрыгнув, и, схватив  гладий  меч  и  круглый  чей-то  брошенный  на  песок  арены  щит. Слету, зарубив  трех  сразу  врагов, бросился  на  помощь  Ардаду  и  Харонию  с  его  молодыми, израненными  в бою  гладиаторами.

  Там  же  был  и  Ферокл. Тот, как  всегда, был  по  уши  в  своей, и  в  крови врагов. И  тяжело  уже  ранен. Его  держали  в  кругу  Ардад  c  большим топором  в руках  и  с  мечами  гладиями, двое  гладиаторов. И  рабов  из  их школы  Олимпия. Там  в  кругу  за  спинами  гладиаторов  был  и  его  хозяин Хароний  Магма. Тоже  раненый  в  ногу  и  потдерживающий  сам  стоящего еле-еле  на  ногах  друга  Ганика  по  арене  секутора  фракийца  Ферокла.