Ганик  расспросил  тайно  Марцеллу  обо  всем, том, что  ему  сообщил  с глазу  на  глаз  друг  Ферокл, с  ее  слов  о  Сивилле, и  ее  личном  разговоре  с  Луциллой  Вар. Она  до  конца  она  так  и  не  поняла  сама, что  затевала Луцилла, но  очень  боялась  ее  и  всего  того, что  могло  произойти. Она была  когда-то  в  доме  Варов. И  Хароний  ее  тоже  выкупил  у  старшего Лентула  Плабия  Вара  за  несколько  сот  сестерциев. Но  ей  удалось  узрить тогда, то  и  почувствовать, кто  была  эта  Луцилла. Марцелла  видела, как обращаются  в  доме  Лентула  Вара  с  рабами  и  слугами. Как  забивают, или запарывают  порой  даже  насмерть  людей. И  потом  бросают  их  с  обрыва берега  в  Тибр. И  она  больше  не  желала  туда  даже  в  очередной  раз ехать. Эти  все  воспоминания  для  Марцеллы  были  сущим  кошмаром.

— Пусть  Сивилла  в  следующий  раз  сама  туда  едет – сказала  в  состоянии ужаса  Марцелла, при  рассказе  о, всех  ужасах  дома  Варов  своему возлюбленному  Фероклу. И  тоже, самое, сейчас  говорила  Ганику — Лучше смерть, чем  снова  оказаться  там. Снова  рабыней  в  том  доме  Лентула Плабия  Вара.

  И  она  рассказала  об  общении  Сивиллы  с  Луцилой  Вар.

  Она  не  все поняла  из  их  личного  разговора, но  что-то  было  недоброе  в  этом. Что-то  недоброе  и  зловещее, чем  просто  общение  между женщинами.

— Я  должен  поговорить  с  Сивиллой – произнес  Ганик – Я  должен  узнать, то, знает  она.