В то время мне показалось странным полагать, что сотрудники госбезопасности, которые помогли убить сотни москвичей, планировали взрывы в своих кабинетах по улице Большая Лубянка, номер 1, но мой собеседник заверил меня, что все это был политический маневр. Офицеры разведки понятия не имели, что должна быть взорвана настоящая бомба, но несколько бывших агентов ФСБ, нанятых Ричардом, позволили совершить взрывы. Приоритетом Ричарда было подставить чеченских граждан за взрыв в Москве, чтобы, как только теракт произойдет, он слил бы новость о том, что за этим стоит Чечня.

Я не мог себе представить, почему Ричарда интересовала крошечная область на Северном Кавказе России, но позже я узнал, что это богатая нефтью провинция, объявившая о своей независимости. Взрывы в сентябре 1999 года имели далеко идущие последствия. Когда Москва смогла обвинить чеченских боевиков во взрывах многоквартирных домов в 1999 году, она объявила о нападении на крошечный народ в блицкригском стиле. Это событие стало известным как Вторая Чеченская война.

Никогда бы не подумал, что такая масштабная бомбардировка может произойти в жизни. Меня все еще преследовало мое относительное бездействие. Если бы я прилетел в Москву несколькими месяцами раньше, то, возможно, мне удалось бы предотвратить все бомбардировки, но внутренний страх во мне возобладал. Я боялся призрака бывшего Полковника КГБ, который завербовал меня из тюрьмы. Я боялся лагеря и всех ужасных вещей, которые мне пришлось там делать. Независимо от того, какое оправдание у меня было, всякий раз, когда я думаю о русских вдовах и матерях, потерявших любимого человека в этих бомбардировках, мое сердце горит.