В полукилометре от основных зданий тюрьмы находился крематорий — здание умеренных размеров, построенное из кирпича и камня. Хотя эта тюрьма не была предназначена для проведения казней, каждый месяц несколько заключенных умирали от чрезмерных пыток. Иногда у хрупких и слабых заключенных случались сердечные приступы после того, как их водили на доске и топили в ледяной воде сотни раз в день, а иногда и от ударов током высокого напряжения. Тех, кто умер от неестественных причин, часто кремировали на территории тюрьмы, чтобы международная правозащитная организация Human Rights Watch не потребовала вскрытия.

Однако присутствие вооруженных электрошокерами охранников уже не волновало беспомощных тюркских мусульман и русских посетителей, которые приехали в Китай для ведения экономической торговли и были заперты здесь, поскольку лишились привилегии выходить на улицу. Мало того, что эти русские заключенные были заточены в одиночные камеры, им был закрыт доступ к самым элементарным устройствам, включая даже лампочки.

Я нашел камеру, где содержался человек из России, и мне удалось сломать замок своим ножом. Единственным источником света, который теперь проникал в его камеру, было прямоугольное окно, расположенное в полутора футах над землей, через которое подавали еду.

Артем Рощектаев удивленно моргнул, услышав шум.

Это были выходные, он был почти уверен в этом. Нехватка активного персонала означала, что тюрьма обеспечит только два приема пищи в течение дня. Сегодняшний завтрак состоял из куска гнилого хлеба. Артем чувствовал, как голод грызет его живот, но сомневался, что до следующего утра будет дополнительное питание.