Я поклялся, что не останусь здесь и дня, покину эту страну сразу, как меня освободят, и перееду в Европу.

Я не мог поверить, что они были экстремально дружелюбны снаружи, но в то же время столь ненавистны тогда, когда им это нужно. Я думал, что все американцы такие. Но я ошибался.

Ни один американец не подставил меня за что-то, чего я не делал, и никто из них никогда не всаживал нож мне в спину, никто из них не развязывал войн и ненависти. Они делали так, как считали правильным. Я понял, что они были жертвами манипуляций.

Когда я понял, что капитан-лейтенант был преступником, и действовал по инструкции Ричарда, я перестал ненавидеть американских служащих. Я ценил их, и простил их, потому что даже в грязной клетке ЦРУ, я встретил отличного друга, Мэтью. Он был офицером ЦРУ, который решил провести собственное расследование моей истории, не называл меня лжецом и раскрыл все преступление, проведя много работы. Из-за него, я снова стал свободен.

Хоть я и вышел на свободу, я не смог предотвратить вторую войну, которая произошла следом.

Люди Игоря Корабельникова были его бывшими сотрудниками, которые верно служили под его началом в ГРУ. Он нанял несколько американских внештатных охранников, чтобы приглядывать за семьей моей приемной матери. Охранники провели тщательный допрос злоумышленников и выяснили, что их наняли, чтобы пытать мать и убить ее, прежде чем похитить двух маленьких детей. В то время люди Игоря не смогли установить, кто нанял нападавших. Единственной подсказкой был одноразовый телефон мужчин, который они носили с собой, но работодателя сразу же отследить не удалось.