Неохотно, но я согласился. Это была бы последняя миссия, которую я бы выполнил для них.

Военный самолет, пролетавший над Южной Кореей, сбросил меня над корейской демилитаризованной зоной. Это была самая сильно укрепленная граница в мире, но я довольно легко справился с ней, используя поддельные документы, которые идентифицировали меня как врача Верховного лидера Северной Кореи. Не имея преданной помощи Дастина, я сильно нервничал, но я сумел найти место встречи, используя карту, которую я выучил до полета. Помешать встрече было не так уж и сложно; покинуть защищенную локацию незамеченным становилось почти невозможно. Я спрятал фотографии мужчин, принимавших участие в собрании, в своем ботинке и следовал протоколу эвакуации, незаметно перемещаясь из опасного места в безопасное. Именно в третьем убежище ждали сотрудники государственной безопасности Северной Кореи. Они не задавали вопросов и в течение нескольких минут нашли сделанные мной фотографии. Меня сочли за шпиона, а затем отвели в комнату для допросов.

Я утверждал, что китайская секретная полиция – была чемпионом по самым жестоким пыткам в мире, я ошибался. Они были добрыми по сравнению с северокорейцами. Они начали с разогрева – легкими электрическими разрядами и затем начали инквизицию. Мои следователи хотели узнать, был ли я офицером ЦРУ. Я ответил правдой и сказал, что это не так. Ответ их не удовлетворил. Они принесли канистру бензина и приказали мне пить бензин. Мой рот был зафиксирован открытым, мне в горло затолкали воронку, через которую заливали бензин. Это было так больно, что я был вынужден выплюнуть его. Дознаватели удерживали меня и продолжали заливать бензин в горло. Я чувствовал, как растворяются слизистые пищевода и желудка. Но я все равно ничего не говорил им.