Офицер сербской ультранационалистической армии-изгоев попытался оправдать свои действия, и он надеялся сжечь двух мальчиков в клетке и заснять это, чтобы все мировые СМИ увидели, но я разрушил его план. Я понял боль этого человека, но тщетно пытался заставить его понять, что сожжение еще двух детей не вернет его сыновей. Пока Золтан говорил со мной, Рассел успокаивал близнецов, уверяя их, что теперь они будут в безопасности. Я сказал ему немедленно связаться с премьер-министром и сообщить ему, что его близнецы найдены.

Тем временем я заметил, что оба мальчика все еще дрожат от страха, поэтому я попытался успокоить их, представившись и спросив их имена. Близнецов звали Юджин и Томас. Они с нетерпением ждали возвращения домой, поэтому я успокоил их и объяснил, что это был драматический спектакль, а человек, который похитил их, играл только роль в фильме и никогда не хотел причинить им вреда. Мальчики поверили мне и начали смеяться. Я знал, что правда слишком болезненна для таких маленьких детей, как они, поэтому я надеялся, что они смогут забыть об ужасных событиях, которые вот-вот могли произойти. Я надеялся, что Юджин и Томас никогда не узнают, что они были в минутах до своего сожжения. Это осознание ужаса оставило бы шрамы на всю жизнь.

Рассел взял под стражу сербских террористов и успешно оставил мое имя в полицейском отчете. Мы поддерживали с ним скудную связь и лишь однажды он обратился ко мне за помощью. Это случилось, когда его дочь случайно заразилась токсином, работая без присмотра в бельгийской лаборатории. По этому случаю нам с Дастином удалось купить противоядие из закрытой военной лаборатории на Ухароде. Девушка была спасена и не пострадала ни от каких последствий.