Мне не пришлось долго размышлять о своем местоположении. Когда охранник увидел, что я пришел в сознание, он вызвал своего босса, тяжеловесного человека в форме врача. Я спросил его, является ли он тюремным врачом, на что он рассмеялся и сказал, что он известен в этой тюрьме как костолом. В тот день я впервые встретился со страшным человеком. Это был самый жестокий допрос, с которым я когда-либо сталкивался. Вопросы, которые он задавал, были идентичны. На кого я работал и что я делал на химическом заводе? Когда я был новобранцем в Лагере, меня учили противостоять пыткам и давать ложную информацию следователям. Однако мои встречи с костоломом становились все более и более страшными. Мучительная боль, которую мне приходилось испытывать, была невыносимой, но гнев и адреналин поддерживали меня в здравом уме. Но ненадолго. Мой разум таял от отчаяния, и я начинал лихорадочно плакать каждый раз, когда металлическая дверь открывалась, объявляя моему ушибленному телу, что мучитель вернулся.

К третьему дню он хирургическим путем снял скальп и отколол несколько сантиметров кости с рук и ног. Это было сделано с помощью множества зубил и скальпелей без какой-либо анестезии. Мои непрестанные слезы оставили следы на моем бледном лице, но от боли и увечий не было спасения. Мучитель поклялся продолжать свои эксперименты на костях моего тела до тех пор, пока я не сломаюсь. Врач рассказал мне, что самая длительная продолжительность пытки в тюрьме десять дней. Я напряг мозги, чтобы вспомнить, как долго я пробыл в этой пещерной тюрьме. Это был мой шестой день. И мне стало очень страшно. Часами мои лихорадочные глаза гипнотически смотрели на металлическую дверь, отделявшую меня от мучителя, желая, чтобы она открылась и освободила меня.