«Увеличь», – я призвал его.

«Там ничего особенного, кроме одной структуры. Это какой-то склад. Что в нем такого особенного?» – компьютерный программист вслух удивлялся.

Я не ответил.

Я видел эти сооружения раньше. Это был один из тех секретных объектов, где против их воли содержатся американцы, обвиняемые в терроризме. Задержанные содержатся в кандалах в течение длительного времени и лишены доступа к основным конституционным правам. Я знал, потому что был в одним из них.

Я сделал короткий телефонный звонок своему знакомому в Агентстве. Он подтвердил мои подозрения. Произошёл побег из тюрьмы. Незарегистрированный задержанный сбежал с секретной тюрьмы в Чикаго.

Мой друг из АНБ подтвердил личность заключенного. Это был Ричард!

Отчим Ирины сбежал. Ему помогли извне. Семь офицеров ЦРУ были убиты. Велась масштабная охота, но следов беглеца не обнаружили.

Я знал, что если бы Ричард был таким же изобретательным, как раньше, ЦРУ никогда бы не смогло его найти. Он оказался на удивление неуловимым. Смерть Юрия Решетникова тоже имеет смысл. Кто-то из Бюро использовал российского агента СВР, чтобы получить планы всех секретных тюрем в США, чтобы вытащить Ричарда из-под стражи правительства.

Я провел мозговой штурм, кто мог вытащить Ричарда из охраняемого объекта, но никто из подозреваемых не пришел в голову. Потом в моей голове завязалась полемика. Это был телефонный звонок. От Ирины. Она позвонила по моему старому номеру, который был официально отключен, но все равно был перенаправлен на мою личную линию. Я не мог понять, почему она вдруг связалась со мной. Наши отношения зашли в тупик после того, как я сбежал с секретной тюрьмы. Мне было трудно простить, что она предала меня и передала Агентству несмотря на то, что я говорил о своей невиновности и заверял ее, что меня подставили за взрывы.