Я был незаменимой тенью в его мире, и как только я исчерпал свою полезность, у меня не было причин жить. Он хотел, чтобы я ушел из его жизни, он хотел, чтобы я исчез из жизни его дочери, и, наконец, он хотел, чтобы я страдал за то, что забрал его маленькое королевство.

Каким бы ужасным ни было его поведение по отношению ко мне сейчас, я не мог не вспомнить о его прошлой доброте по отношению ко мне. Как я мог забыть его бескорыстную помощь, спасти меня от самой страшной династии, частью которой я когда-то был? Он помог спасти меня из лап смерти — в то время, когда я был уверен, что надежды на спасение нет.

Октябрь 1974 года

После смерти матери и ареста отчима за ее убийство, суд предоставил мне только один выбор: ничтожное существование в английском детском доме. По счастливой случайности или несчастью меня забрали из государственной приемной семьи в Лондоне и перевезли в Москву, в родной дом семьи моего отца. Они ненадолго приютили меня под своей крышей, пока мое существование не стало для них слишком обременительным. Мой дед утверждал, что я не из его родословной, и они сменили мою фамилию.

Без особых церемоний меня отправили в детский дом в Сибири, за тысячи миль от страны, где я родился. У меня не было с собой ни паспорта, ни других каких-либо документов. Я не смог вынести холода и голода, и к тому времени, когда я достиг подросткового возраста, я сошелся с горсткой юношей и начал искать альтернативу для жизни.