Резкие щипки за лодыжки привели его в сознание. Он все еще был подвешен к металлическому стержню наверху. Воды уже не было. Как только он почувствовал облегчение от того, что эпизод с утоплением закончился, начался удар током.

Китайские охранники постоянно пытали его.

Почему-то грызущая боль в животе была сопоставима с ощущением жжения на пораженной током коже. Он беспомощно смотрел на темные полосы ожогов на ногах. Одиннадцатый день без еды. Ему хотелось плакать от отчаяния, но слезы, казалось, высохли окончательно. Он так устал. Китайские солдаты регулярно не давали спать плененным вражеским комбатантам, будя их по сто пятьсот раз на дню. До ареста Артем Рощектаев не представлял, что лишение сна может быть таким болезненным и угнетающим. Он считал, что невозможность спать — это просто неприятность и не является пыткой, но здесь, в эта тюрьма призрак всерьез смогла переубедить его.

Китайская секретная тюрьма была ужасным местом, и коммунистическая полиция постоянно спрашивала Рощектаева, не приехал ли он в Пекин заниматься терроризмом. Методы пыток с каждым днем становились все более и более изощренными. Электрический шок был нормой каждого осужденного дня в неволе. Халед рассказал мне, что однажды утром напряжение, подаваемое на его железные кандалы, начало увеличиваться. Ощущение жжения распространилось на его грудь; кровь закипела и задушила легкие. Жар от этого удара током превращал его глазные яблоки в палящие шары агонии. Артем рассказал мне, как он молился о смерти, потому что даже смерть не может быть такой мучительной.