У меня не было с собой ни наличных, ни удостоверения личности, но я надеялся, что моя старая квартира все еще будет на месте. Я направился в центр Манхэттена и слепо бродил по знакомым улицам.

На дороге был тонкий слой снега, но я чувствовал смертельный холод. В изношенных туфлях я продолжал идти. В конце концов, необходимость спать переполнила меня, и я упал на придорожную скамейку и потерял сознание. Когда я проснулся, мой желудок болел от голода, и каждый сантиметр моего тела дрожал от холода. Не было ни товарища, который мог помочь мне, ни семьи, которая ждала бы меня дома. Я стоял на оживленном перекрестке, мрачно глядя на десятки дорог, которые протянулись на мили вокруг меня. Сотни дорог — но ни одна не вела к моему дому.

Позже в тот же день я собрал достаточно решимости, чтобы пойти на мою старую квартиру, надеясь, что она пуста. Это было бессмысленно — у меня не было ключей, но и не было другого выбора. Я прошел по пешеходной дорожке моста Трайборо, слепо позволяя моей зараженной памяти диктовать дорогу домой. Солнце тускнело. В ослепительных лучах сумерек я увидел город, который однажды назвал домом. Прямо напротив меня стоял Манхэттен; высотные здания жутко светились под палящим солнцем.

Мои глаза затуманились эмоциями, когда я поворачивал ручку двери. Дверь была заперта. Это был мой дом, но я не мог войти. Дергаю дверную ручку, я постучал в дверь. Раз. Два. Дверь распахнулась, показалось большое разгневанное лицо. Мужчина спросил меня, чего я хочу. Я был безмолвен. Я хотел сказать ему, что это мой дом, но слова застряли у меня в горле. Конечно, эта квартира больше не принадлежала мне.