К этому времени в моей голове уже не было сомнений в том, что отец Ирины отчаянно пытался дискредитировать меня, и он, должно быть, нанял фотографов или частных детективов, чтобы они сделали эти снимки. Я признаю, что было аморально связываться с другой женщиной, пока моя девушка была в отъезде, но я порвал с Лорой и теперь поддерживал только платоническую дружбу. Я не мог извиниться за свое поведение, но фотографии также были сделаны вне контекста. Эта пьяная женщина вовсе не была моей любовницей; скорее, это была неприятность, которую я пытался избежать. Но как Ирина сможет это понять? Я понял, что ее гнев не утихнет в ближайшее время, поэтому начал собственное расследование касательно фотографий. Я вернулся в дом Лоры, чтобы отыскать местоположение камеры, которая была установлена в доме. Я сопоставил угол, под которым мог быть установлен фотоаппарат, и нашел полое пространство за книжной полкой. Она была замаскирована под гигантскую энциклопедию. Мне было интересно, знает ли Лора о камере, но решил не спрашивать ее.

Вместо этого я пошел в бар, в котором фотограф, очевидно, сделал несколько моих фотографий. Я осмотрел шумный паб и заметил двух мужчин, которые вошли позади меня. Я не мог их узнать, но мог поклясться, что где-то их видел. У одного из мужчин из сумки на плече качался большой фотоаппарат. Я понял, что это, должно быть, они следили за мной, шпионили за мной и фотографировали меня. Когда я посмотрел в глаза одному из мужчин, пара сбежала через заднюю дверь. Я бежал за ними, желая расспросить их об их работодателе. Оба столкнулись в переулке, но я смог схватить толстяка с камерой. Он приземлился на спину, и прежде, чем я успел нанести мощный удар в челюсть, он поднял руки, сдаваясь. Я взял камеру и извлек карту памяти. Он отрицал, что знал имя своего работодателя, но с готовностью предоставил мне подробное физическое описание. Это совпало с отцом Ирины. Я предупредил его, чтобы он больше никогда за мной не ходил, и я его отпустил.