Отчим Ирины, который все еще настаивал, чтобы она называла его отцом, снова был в движении. Я отследил его личный самолет до частной посадочной площадки недалеко от Крэнстона. Я просмотрел все сохраненные документы, чтобы найти что-нибудь подходящее на Род-Айленде, но сколько бы я ни искал, я не смог придумать никаких веских причин, которые заставили бы Ричарда посетить эту отдаленную локацию. Через несколько часов я получил отчёт от СМИ. В этом районе был застрелен пожилой мужчина. Прочитав статью, я увидел, что это был не кто иной, как мой старший сводный брат, который родился от моего биологического отца. Несмотря на то, что моя мать и советский премьер были в отношениях, они никогда законно не состояли в браке, а на самом деле мать была вынуждена выйти замуж за телохранителя премьера, чтобы спасти своего нерожденного ребенка, семья моего биологического отца никогда не была ко мне добра. Они знали, что я их кровный родственник, и даже если они не одобряли отношения отца с молодыми женщинами и особенно с моей матерью, мои сводные братья и сестры признавали их кровь и родословную. Для них я был неприятен, но значим.

Единственные выжившие брат и сестра были убиты. Я не сомневался, что Ричард сыграл важную роль в убийстве старика, но как он узнал, что я — биологический сын советского премьера, пришедшего к власти после смерти Сталина? Я ломал себе голову, пока не придумал только одного человека, который мог бы рассказать ему эту информацию. Это был мой отчим, который сидел в британской тюрьме за убийство моей матери.