То, к чему меня призывали, было бескомпромиссно противоположно моей натуре. Мне приказывали убивать людей, которые не были моими врагами, уничтожать тех, кто не причинил мне ни малейшего вреда. Бывший полковник КГБ объяснил, что они враги государства, но мой молодой ум не мог этого понять. Когда я усомнился в его приказах, он заявил, что мы находимся в состоянии войны, и эти цели должны быть уничтожены. Мы получили снимки мужчин или женщин, о которых нужно было позаботиться, уничтожить, чтобы Советский Союз был в безопасности от их саботажа. Иногда нам приказывали ознакомиться с профилем цели. Некоторые из них были инженерами, работающими на электростанции или атомной станции. Политик в Латвии. Владелец фармацевтической компании в Ухароде. Они не были похожи на воинов, которые могли нанести вред ни Полковнику, ни родине. Я не хотел быть частью той анонимной войны.    

Только на втором курсе обучения я понял из несанкционированных действий Полковника, что он не входил в тайные разведывательные программы советского правительства, что зловещая реализация затонула. Я был прав, казалось. Центральное правительство дезавуировало его много лет назад, но это не помешало решительному бывшему советскому офицеру проводить собственные радикальные операции. Он избегал проверок со стороны КГБ, проводя большую часть работы в бегах из Восточной Германии, где он был офицером связи в штаб-квартире «Штази» в Лихтенберге. Помимо того, что Полковник большую часть времени проводил в Восточном Берлине, он обучал новобранцев за колючей оградой своего замка на вершине холма на берегу реки Шпрее.