Я вырос, не имея сил защищать ее. Я вырос, наблюдая, как ее бьют за мои недостатки. Теперь, после стольких лет, когда я, наконец, получил возможность отдать дань уважения ее месту покоя, я почувствовал, как будто снова нашел свою душу. Ее могила была моей святыней. Каждый месяц я приезжал к ней по религиозным мотивам и разговаривал с ней часами, надеясь, что она сможет услышать меня за пределами этого времени и пространства.

Как же больно было видеть, как ее останки тревожатся ужасными людьми даже после ее смерти! Ей пришлось страдать из-за меня даже после смерти? Разве она не обрела бы покой? Неужели она никогда не получит передышку от бессердечных больных мучителей? Моя мать, мой ангел-хранитель, моя причина жить — и все же мне пришлось снова забрать ее из ее дома. Это было худшее время в моей жизни.

Меня преследовала моя прошлая жизнь, мое детство, мои воспоминания. Мне было интересно, что моя мать думает обо мне. И я плакал и просил у Бога защитить мать, которая умерла, пытаясь спасти меня — даже если бы этого не было при жизни, то, по крайней мере, после смерти.

Когда я, наконец, вернул ее останки на родину в Россию, я не мог перестать плакать. Снова и снова я просил ее простить меня. Она была моим единственным защитником, моим единственным сторонником и единственным помощником, но я подвел ее больше раз, чем мог сосчитать.

Грехи и боль в сердце