«НЕТ!»- Михаил зарычал, подбежав ко мне, его крик раздавался по всему моему нутру. Он прыгнул вперед, схватив меня за руку, но я уже нажал на курок.

Не было ничего более разочаровывающего в моей жизни, чем услышать пустой щелчок оружия. Не успел я снова попытаться выстрелить, как Михаил вырвал его из руки и яростно прошептал: «Тебе повезло, что я всегда держу первую камеру пистолета пустой.»

Неудачно предприняв попытку самоубийства, я упал лицом вниз на землю, разразившись припадком гневных рыданий, в ярости Михаилу за то, что он не дал мне умереть.

Он уходил от меня, когда без всяких объяснений, он повернулся и выстрелил в меня один раз. Его пуля прорвала мою ногу и разорвала несколько мышц. Я завыл от боли, сжимая ногу, но Михаил проигнорировал меня и направился к выходу.

Перед тем, как дверь закрылась за ним, он посмотрел мне в глаза. Михаил выглядел обеспокоенным. «Эта рана должна была занять тебя на некоторое время и отвлечь от миссий. Но запомни. В следующий раз я тебя не спасу», – добавил он перед тем, как закрыть за собой дверь.

Это было много месяцев спустя, мой инструктор провел со мной долгий разговор. Я только что вернулся из миссии под прикрытием на Балканах, и трое из моих напарников погибли. Это был сокрушительный удар для меня. Я отказался от медицинской помощи относительно моей раны, которая частично пробила мое легкое. В тот день появился Михаил и сказал мне, что знает, почему я веду себя как самоубийца. Он понял, что я отказался от лечения, потому что хотел, чтобы моя жизнь скоро закончилась. Казалось бы, совершенно несправедливо, что я вернулся с миссии живым, когда мои товарищи были убиты и часто подвергались пыткам до безумия. Я рассказал Михаилу, что жажду закончить свою жалкую жизнь и вернуться к маме в потусторонний мир. Услышав это, Михаил сурово упрекнул меня и заявил, что если я попытаюсь покончить с собой, то никогда не смогу увидеть свою мать в другой жизни. Самоубийство прокляло бы мою душу, сказал он, и навсегда отделило бы меня от матери. Услышав это, как бы тяжело мне ни было жить, я упорно продолжал.