Сэм Кларк был в недоумении: «Насчет этого, как часто ты с ними встречаешься? С твоей приемной семьей».

Я вздохнул с облегчением: «Ни разу. Я никогда не вступал с ними в контакт, — ответил я. — Я знал, что связи со мной поставят под угрозу их жизнь, поэтому я никогда не связывался с этой семьей и даже не разговаривал с ними. Причина, по которой они так важны для меня, заключается только в матери. Русская женщина, которую я впервые увидел в восьмидесятых годах, выглядела в точности как моя собственная мама и ее сын, которого я теперь знаю, был ее приемным, примерно моего возраста».

«Но вы следили за ними», – прервал человек по имени Брюс.

Я внимательно посмотрел на протеже Сэма. Брюс не был похож на типичного полевого оперативника. У него было около пяти сережек на ухе, и он говорил коротко.

«Я следил – да – только потому, что это напоминало мне о доме. Но на самом деле я никогда не вступал в контакт. Семья не знает о моем существовании.»

«Вау, это не то, чего я ожидал!» – Брюс выпалил.

Я хмурился, не понимая сути его слов.

«Эта семья оказалась чуть ли не аду, довольно драматично для каких-то мирных жителей, которые даже не видели тебя.»

Я закрыл глаза, чтобы остановить тревогу, которая угрожала окутать мои мысли: «Насколько все плохо, Брюс? Ты занимался разведыванием данных несколько месяцев, так что рассказывай.»

Брюс вытащил толстую папку из сумки и положил ее на металлический стол: «Я составил краткий профиль каждого из подозреваемых, которые, как мы полагаем, уже некоторое время следят и преследуют вашу семью. Из того, что я собрал, основываясь на прослушке и перехвате их электронной почты, они, возможно, отслеживали вашу семью в течение многих лет».