Год подошел к концу, и рождественское настроение развернулось на каждом углу города. Ирина успокоилась по поводу моего расследования китайской миссии и пригласила меня на семейное ранчо на каникулы. Я был в восторге. Возможно, ее отец простил меня за то, что я обвинил его в провале миссии в Китае. Когда я приехал к ней домой, меня тепло принял стареющий отец Ирины. Он больше не был директором АНБ. Президент повысил его до директора Национальной разведки. АНБ, вероятно, была самой высокой должностью в разведывательном сообществе. Я гордился и радовался за него, а Ирина была рада успехам своего отца. Мы наслаждались ранней рождественской вечеринкой и были заняты установкой праздничных гирлянд вокруг украшенного дома. Когда пришло время уходить на пенсию, отец Ирины стал заметно раздражительнее. Он предупредил нас, что мы должны соблюдать правила его дома, по которым ни одна неженатая пара не может делить комнату. Я был разочарован, но Ирина настояла, чтобы мы уважали желание ее отца. Я с неохотой взял комнату, примыкающую к ее, и провел беспокойную ночь, думая о своей невесте.

На следующее утро я проснулся рано утром и бродил по просторному дому. Он был украшен со вкусом. Я бродил по чердакам и подвалу, изучая семейные портреты Ирины, украшавшие стены зала. Там были ослепительные картины Ирины с отцом. Семья казалась уютной. Однако я был озадачен отсутствием ее матери. Ирина никогда не говорила о матери, и ни одной фотографии женщины в доме не было. Я проводил много часов на чердаке, перебирая старые и пыльные фотографии, и в конце концов наткнулся на черно-белый образ прекрасной черноволосой женщины.