Мои мысли возвращались назад, к началу, когда я впервые познакомился с такими ужасами. Это было сразу после моего шестнадцатилетия. Я сбежал из сибирского приюта, в котором изнемогал пять лет.

Когда меня посадили в тюрьму и приговорили к смерти, страх овладевал моими чувствами, когда я томился в темных камерах сибирской тюрьмы. Однако мое спасение пришло в виде призрачной смертельной работы. Меня забрали в шпионский лагерь и дали мне второй шанс на жизнь. Там я потерял себя и чуть не забыл о своей человечности. Мне дали новое имя, новые инструменты. Для всего мира я был мертв.

Обычная процедура для новобранцев была причудливо условной. Часами нам приходилось тренироваться, чтобы стать бойцами и диверсантами. Дисциплина была жесткой. Малейшее несоблюдение было чревато тяжелыми последствиями. Иногда меня переполняло чувство беспомощности и одиночества. Мои дни были омрачены неуверенностью. Новобранцы, которые плохо справлялись со своими обязанностями, устранялись. Я погрузился в эту жалкую работу, никогда не зная, буду ли я следующим.

Физическими упражнениями руководил главный инструктор, Михаил. Он был блестящим тактиком, но неустанно работал с новобранцами. Я не хотел подчиняться приказам. Действительно, слушая проклятия и лай инструкторов, я вспоминал о том, как служил в собственном отцовском доме, где мы с матерью по очереди были унижены и избиты его свирепой яростью. Я не был склонен, даже отдаленно, возвращаться к жизни в рабстве и поэтому продолжал пытаться при любой возможности. Я не появлялся вовремя на ежедневных тренировках или брифингах. Именно на одной из этих физических тренировок мне был вынесен суровый выговор, и я был приговорен к десяти дням лишения свободы. Новобранцам было приказано стать в пары и практиковать кулачный и рукопашный бой.