Силы специального назначения Боливарианской национальной полиции взяли этих людей под стражу, и после интенсивного допроса они признались, что были наняты мужчиной, чье описание совпадало с описанием Ричарда. Затем я понял, что отец Ирины действительно нанял этих людей, чтобы убить меня, но этот извращенный метод поразил меня. Вместо того, чтобы всадить пулю в голову, почему эти люди оставили меня в живых и похоронили в одном гробу с покойником? Я представлял себе, что это должна была быть психологическая пытка. Ричард был единственным человеком в мире, которому я признался в своем врожденном страхе перед замкнутым пространством. Он знал, что я страдаю клаустрофобией.

Они расспросят, в чем моя тоска
И отчего печаль так глубока.
Зачем почти беззвучно говорю,
Дрожу ночами долгими, не сплю.

Я рассуждаю, вспоминаю,
Все в памяти перебираю:
Я жил. Я умер. Жил опять.
Во сне отвечу. Только снова,
Как будто время жизни вспять,

На мне с утра страдания оковы.

 Спустя пять лет после того, как я впервые начал работать на него, Ричард отправил меня на миссию в Дублин. Я должен был получить жесткий диск, содержащий информацию о нескольких VIP-аккаунтах в британском многонациональном инвестиционном банке. Это был крупнейший банк в Европе, поэтому сервер был востребован многими сторонами. Я смог сделать его копию, но перед тем, как сбежать, меня схватили. Чтобы помешать преступникам получить доступ к полтриллиона фунтов стерлингов, которые были сохранены на этих VIP аккаунтах, я решил уничтожить сервер, но перед этим я запомнил список владельцев аккаунтов вместе с их балансом. Общий актив был близок к одному триллиону фунтов.