Все время, пока я находился в польском «черном месте», я продолжал испытывать гнев и абсолютную ненависть к агентам ЦРУ и военным дознавателям, которые пытали мусульманских и русских заключенных. Эта ненависть росла во мне, кусала и рубцевала мой дух. И я был уверен, что превратился в монстра, ненависть к которому никогда не исчезнет. Не успел я опомниться, как этот сильный гнев и ненависть, которые так охотно открылись мне, заставили меня безудержно рыдать. Я не знала, что еще делать. Это была настолько ужасная сцена, что я не знаю, как эти невинные русские и арабские заключенные выжили после ужасных пыток, которым они подверглись. Американские охранники не заслуживали ни доброты, ни прощения. Я хотел убедиться, что ни одна религия или Бог ни в этом, ни в другом мире никогда не простят этих ужасных следователей. Я горячо молился, чтобы Бог наказал каждого из тех наемных охранников, которые совершали сексуальное насилие над маленькими арабскими детьми на глазах у их родителей. Я молился Богу, чтобы эти тюремные охранники вечно горели в самом жарком адском огне.

Я отчаянно пытался убедиться в том, что бомбы во всех зданиях ФБР обезврежены, поэтому я позвонил директору ФБР и сказал ему, что какие-то наемники закладывают бомбы в их офисных зданиях, и они должны немедленно это проверить. Однако директор ФБР не поверил мне. Они решили, что это ложная угроза.