Ричард сделал умный ход. Он не перевел деньги на счет пешки. Это может легко отследить любой правительственный сторожевой пёс. Вместо этого он использовал довольно не отслеживаемый метод доставки наличных. Любой, кто соглашался работать с ним, получал счет и кода банка предоплаченного банковского счета, на котором была щедрая оплата. Я знал, что будет труднее поймать Ричарда за оплату каждого из преступлений, для совершения которых он нанимал других. Но я не мог перестать пытаться. Я продолжал посещать место взрыва, который Ричард совершил от имени ИГИЛ(ЗАПРЕЩЕННАЯ НА ТЕРРИТОРИИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ОРГАНИЗАЦИЯ), и пытался собрать улики с близлежащих камер и видеозаписи с камер наблюдения.

К счастью, как и у всех преступников, у Ричарда была слабость. Во всяком случае, он решил свалить вину на меня или мою Родину. Хотя я родился в Лондоне, Ричард знал о моем русском наследии и знал, что я частично вырос в Москве. До настоящего времени он также узнал о том, что я пытался скрыть от всего мира чертову информацию: что мой биологический отец был никем иным, как советским премьером, который царствовал в шестидесятые годы и сыграл важную роль в восстановлении советской славы во время Холодной войны.

Мое сердце отказывалось верить, что человек, который вырастил меня, который, как я знал, был моим отцом, на самом деле был мне чужим; человек, который женился на моей матери, чтобы избавить ее жизнь от проклятой смерти. Было больно узнавать факты, которые, как ты знал, были непоколебимыми, но они рассыпались на куски. Я знал, что человеком, который доминировал в моем детстве и железным кулаком контролировал каждый аспект моей жизни, был моим отцом. В письмах моей матери ее семье и на страницах ее дневника было сказано обратное. На тех затертых листах она писала, что я пришел в этот мир в результате иного союза – союза между ней и советским премьером.