Я хотела бы, чтобы Ричард оказал мне такую же любезность. Он всегда утверждал, что в душе у Ирины только истинная доброта, но, если он действительно любил ее, разве он не должен был отпустить ее? Почему он так ревностно преследовал меня? Почему он считал необходимым разрушить полностью мою жизнь? Искать мою семью, моих юных братьев и сестер, нанимать преступников и торговцев людьми для нападений и похищений, чтобы причинить мне боль, было настолько ужасно, что я не мог себе представить, как это по-человечески возможно, чтобы один человек так резко возненавидел другого.

Если бы я мог объяснить ему, что любовь к кому-то не означает, что нужно ненавидеть другого, чтобы доказать эту любовь. Ричард был рад иметь нежные чувства к Ирине, но он не должен был превращать это чувство в пожизненную навязчивую идею причинения мне страданий. Его нападки выходили за рамки моей личности. Он нападал на любого и на все, что, как он считал, принадлежало мне или было дорого мне. В течение многих лет он проводил операции под фальшивым флагом, подставляя за них Россию, и когда это не увенчалось успехом, он убивал моих друзей одного за другим, пока мир не стал для меня пустым. Все, что у меня осталось теперь – это приемная семья, с которой я вырос. Моя приемная мать изящно постарела и жила, радуясь своим детям и внукам, но в очередной раз моя смертельная судьба обрекла на смерть и ее.