-Ну ладно. Читаю, — Константин, также повеселевший, бодро прочел. Вернее, начал он действительно бодро, но по мере того, как строки сменялись, голос его подрагивал не то от смеха, не то от каких-то еще сдерживаемых чувств. – «Я спешу сообщить добродетельному совету Церкви Животворящего Креста о необходимости пересмотра чинов его слуг. Охотник Церкви, известный под именем Фенрир, уже давно не находится в том физическом состоянии, какое должен иметь всякий, кто действительно мог бы сражаться с нечистым воинством. Он показывает себя человеком непрофессиональным и потерявшим всякую профессиональность, на его счету давно нет, и не может быть ни одного стоящего дела. А сам вид его, сама разъевшаяся сущность – это оскорбление всем!»
Присутствующим пришлось призвать на помощь всё мужество, чтобы не расхохотаться. Многие усиленно закашляли, других вдруг страшно увлекли столешницы, окна и расписной потолок. Фенрир же сидел оплеванный…
Конечно, он давно не был уже тем охотником, которого можно было бы уважать. И форму потерял на деревенских сливках и бутербродах с маслом, где только масла было толщиной с палец, но все-таки это было унизительно.
Делин хотелось сползти под стол. Ей казалось, что всякий понимает, что именно она написала это унизительное донесение.
-Кле…- Фенрир предпринял решительную попытку вскочить, но зацепился огромным своим телом за столешницу и вызвал уже открытое хихиканье, и понял, что проиграл. Он рухнул обратно неподъемной грудой, плечи его ужасно ссутулились, сам он весь померк.
