У Стефании мгновенно пересохло во рту. Служить Ронове! Ронове, который так притягателен и красив, так насмешливо–сдержан и ироничен ко всему происходящем, который не ворчит по поводу и без, не оскорбляет, во всяком случае, прилюдно, своих помощников…

–Нет, – решительно возразила Стефания, хоть и в глазах ее застыло бесконечное сожаление. Потому что Ронове – это, конечно, прекрасно, но это из области сказок, а в них Стефания заставила себя давно не верить.

–Нет? – Ронове с изумлением воззрился на нее. – Я не обижу, если ты боишься.

–Я вас не боюсь, – прошептала Стефания, не понимая сама своего упрямства. – Я не боюсь! Я просто…я служу Абрахаму!

–Мрачной циничной сволочи и предателю? – уточнил он. – Прекрасно! Самоотверженно!

–Простите, – Стефания сама, дрожа от страха и стыда, рванулась к Ронове и коснулась его руки, – прошу вас, простите. Я бы все отдала, но я не могу. Я уже… то есть, я могу, но я…

            Она сама запуталась. У нее не было ни одного логического объяснения, лишь интуитивное чувство запретности.

–Всё в порядке, – успокоил Ронове, обжигая ее ладонь ответным прикосновением, – это редкость, но что же – ладно. Если передумаешь. Приходи, я что-нибудь придумаю.

–Вы… – Стефания не понимала, зачем он так жесток с ней? Почему вдруг заметил. Заговорил, пришел, коснулся? – Вы очень щедры, Ронове.

–Мне нравится быть щедрым, а то, о чем ты говоришь – пустяки! я не хочу о них даже говорить.  Предлагаю лучше обсудить что-нибудь другое.