Слова Рене были логичны и от этого было хуже всего. В его словах был смысл! Это Стефания понимала.

-Просто дай показания против Абрахама, пусть не совсем справедливые, но они помогут нам вершить дело Церкви без всякой опаски и оглядки на него! Ты станешь охотником, ты станешь другом совета, а он не обидит. Хочешь любить Ронове – совет позволит это вам. Хочешь денег или вин – Совет даст и это. Он позволит лучшую службу и будет добр к мелким слабостям. И за все это мы просим немного – всего лишь немного помощи! Разве это так страшно? Разве это так больно? В конце концов, это и твой долг!

            Слова Рене кружили голову. В них была мягкость и тихая нежность, блестящие перспективы, но Стефания почему-то не могла с головою провалиться, пропасть в вихре этих слов – внутренний комок, сжавшийся где-то в горле, не давал ей поверить Рене.

            Абрахам мог быть подлецом, нося в крови магию, но разве не раскаялся он? разве не отплатил он за эту вину? Разве не служил свету? К тому же, пусть он бывал груб, но никогда откровенно дурно не обращался со Стефанией, не запирал её в допросной, не давал ей холодной и мерзкой каши, не оставлял в темноте с мучительным желанием упасть и не проснуться никогда. Да, он не был понимающим и добродетельным, но в нем была доброта! Стефании он помог, стал наставником… разве этого мало, чтобы не позволить себе оговорить его?