-Я договорился с Абрахамом, — ответил Ронове. – Мы пока займемся бумажной работой, извлечем улики, составим протоколы арестов, перепишем имена. Рене тоже подойдет, как срежет по пряди волос с каждого сожженного…

-Мы? – Стефания дернула руку, — я не…

-Мы, — Ронове снова перехватил ее руку, — пойдем, не сопротивляйся.

            Толпа шла смотреть на казнь, подбегала, спешила, боясь пропустить. Сновали проснувшиеся люди, пьяницы, что поддавались всеобщей суматохе, дети, разбуженные движением.

            Стефания держалась, когда страшно затрещало на площади и тотчас потянуло гарью. Но когда пошел запах не только гари, но и плоти, когда раздался крик, она сдалась и, не в силах более сдерживать рвотный позыв, склонилась над землей.

-Понимаю, — Ронове помог ей подняться, — к этому никогда нельзя привыкнуть. Но у нас есть дело и долг.

            Стефания вытерла рот ладонью и зашла в первый, уже опустелый от жизни дом, чтобы принять свой долг и заняться работой, но больше, чтобы спрятаться от криков, дыма и отвратительного запаха.

Глава 14.

            В основном работал Ронове – Стефанию всё ещё мутило, да и она не могла сосредоточиться из-за отвратительного смрада и ещё более отвратительного едкого дыма, который навис над всем Речным городом, сообщая каждому, самому равнодушному жителю о каре.

            Впрочем, город сам виноват. Сказано было по всем уцелевшим и ещё свободным городам: всякая помощь, в том числе укрытие магического существа любого уровня, могут караться в любом образе по воле Церкви Животворящего Креста! Сказано? И не раз. А толку? Сначала люди таят прислужников тёмной силы, а потом на неё же и бросаются, опасаясь за себя самих. А вот сотрудничать и сдавать желающих почему-то никогда нет, что, между прочим, наихудшее упущение…