Но это стало навязчивой идеей. Абрахам достигал высот и боль в груди становилась всё сильнее, отзывалась пустотой: слишком мало, слишком ничтожно, никакого отдыха, больше достижений!
Вся жизнь его стала погоней за успокоением, но он никак не мог обрести этого мира внутри себя. А потом, когда цепь событий привела его к падению идеи магического служения – тогда он умер в первый раз. Всё истлело для него, стало пустыней, и он перешел на другую сторону, и теперь…
А теперь оказалось, что если не всё, то, по меньшей мере, значительная часть оказалась ложью. Совет играл, науськивал, натравливал, сдавал неугодных…по какой-то причине неугодных. Но Абрахаму не нужны были детали. Он не Рене! – ему нет дела до того, как и что происходило, как началось и давно ли. Ему плевать на условия этих сделок, на последствия даже плевать. Ему важно одно – Церковь Животворящего Креста предала его, лично его.
Он верил в абсолют и добродетель, в чистоту намерений, готовый закрывать глаза на многое, искренне хотел надеяться на то, что первая задача совета – победа в войне с магическими тварями. Победа, а не переписка и сотрудничество.
Для Абрахама никогда не существовало полутонов: либо война, либо мир. Всё остальное – предательство. Он сам стал предателем, потому что не вынес лжи магии, не вынес её туманности и пустоты, что она оставляла. Искренне поверил в то, что свет и крест смогут возродить его душу, что война продолжится.
