Стефания выскочила из своей комнатки и, несмотря на спешку, всё-таки заперла её на тяжелый железный ключ, который носила с собою – эту привычку, как и многие другие понемногу вбивал в неё Абрахам, заявляя:
–Всякий любопытный, всякий враг может попасть к тебе и выведать все твои тайны!
Поначалу Стефания сглупила и заметила:
–Но здесь же церковники! Они все наши союзники.
–Дура! – привычно взвился Абрахам, – то, что мы сражаемся во имя одного креста и именем одного бога, не делает нас друзьями! Мы все еще враги, поняла, бестолочь?
Стефания не поняла, но поспешила кивнуть. В конце концов, ей было не сложно запирать двери. Да, ключ оттягивал карман, и это занимало время – скважина была очень тугой, но, тем не менее, она закрывалась, хотя многие из церковников, заметив такую предосторожность, только поджимали губы в презрительной усмешке и цедили:
–Не доверяет!
Но с советами не лезли. За это уже спасибо.
Стефания спешила по коридорам, пробегала лестничные пролеты, не замечая встречных церковников, и не думая сейчас ни о чем – в ней ещё жила надежда, что она может успеть, но…
–Явилась, разгильдяйка! – Абрахам даже не повернул головы на её робкое появление, да ему и не нужно было поворачивать этой самой головы, чтобы почувствовать чьё-то присутствие.
Абрахам был фигурой мрачной и ужасающей. Он начинал как маг, когда война между магами и церковниками уже шла, но еще кипела в полном азарте, когда поколения не сменились, когда были ещё в советах с обеих сторон те, кто помнил истинные причины этой войны, но, разумеется, не выдавал их.