Стефания сосредоточилась. За окном был достаточно широкий подоконник. Её нога могла бы поместиться и если бы она сумела бы добраться до стенного выступа чуть ниже, то тогда ей открывался бы путь в сторону кухни – к её окну и карнизу над ним. А там уже можно было бы и спрыгнуть на землю.

            Проблема в том, что даже в трезвой Стефании грации примерно столько же, сколько в разбитом ею кувшине.

            Но нужно действовать!

            Слабо понимая, что именно она делает, Стефания перелезла на другую сторону окна. Она испачкалась в пыли, а оказавшись на воздухе, вцепилась в окно деревянными пальцами. Земля чернела под ней. Полумрак, подступающий к земле, прикрывал её от чужого взгляда, идеальное время к бегству, но нужно же на это бегство решиться!

            Высоко, чтобы прыгать сразу. Нужно чуть-чуть сместиться. Стефания боялась двигаться, но пришлось. Она заставила себя проскользить, не вставая, сидя, до упора в стену. Здесь, цепляясь за раму и стену, Стефания заставила себя встать, прикрыла глаза…

            Как глупо, как страшно! Но нужно.

            Стефания, не чувствуя ни ног, ни рук, ни себя, переступила ногой на выступ. Теперь нужно было оторвать руку от стены, чтобы быстро схватиться за крепление факела, прибитого к стене. Огонь в факеле почти угас от ветра, но его самого Стефания не чувствовала. Ей было страшно  и мерзко от себя.