-У Абрахама перерыв? – догадался Ронове, бросив взгляд на ожидавшую кучку прислужников.

-Да, — скрываться смысла не было. – А у…вас?

-У тебя, — поправил Ронове мягко, — не надо этих условностей. Я сейчас один. Моя Иас не выносит допросов!

            «моя Иас» — как неприятно это ковырнуло сердце Стефании, но она не подала виду. У нее не было никакого права претендовать на внимание с его стороны и уж тем более на принадлежность к нему.

-А своего помощника я отпустил, — продолжал Ронове, — он тоже человек.

            Надо было идти. эта вежливая необязательная беседа затягивалась. Она происходила в общем коридоре, на глазах у стольких людей, случайных свидетелей! Но Ронове преграждал ей путь.

-Может быть, отобедаем вместе? – предложил Ронове неожиданно. Стефания нервно рассмеялась, а потом поняла, что он не шутит.

-Вы…ты серьезно?

-А что? – удивился охотник, — я не вижу ничего, что могло бы нам помешать! Мы тоже нуждаемся в пище. Что скажешь?

            Наверное, будь Стефания опытнее, то отказала бы. Но опыта в ней не было. Было сомнение, отозвавшееся голосом Абрахама: «дура!», но Стефания победила это сомнение и кивнула.

11.

            Делин даже не была худшей – к таким хоть какое-то внимание. Она просто была никакой, слишком средней, чтобы быть заметной. В ней не было природной красоты, что позволяет попасть в центр всеобщего внимания, пусть и на мгновение; в ней не было женственности, что оттеняет особенные черты; в ней не было острого ума, какой оправдал бы всё остальное или какого-то выдающегося таланта.