Про себя она промолчала.

-А я всё думал, сбежала ты или нет? ну а как они бросились наверх, как забранились, обрадовался – сбежала! Привели в порядок трактирчик, уложили твоего друга и расходиться стали. Ну и я домой еду, а тут ты! Господне провидение!

            Стефания не ответила. Слова Бертрана были словами жизни, настоящей жизни, где нет места предателям-церковникам.

-Ну-ка… — Бертран ловко, одной рукою набросил на Стефанию часть укрывавшей телегу ткани. – Она пыльновата, но всё теплее.

            В его тоне было ещё извинение за «пыльноватость»! Стефания, по собственному её мнению, не заслуживала вообще ничего, кроме презрения. А тут о ней позаботились. Да еще и человек, который ничем не был ей обязан и у которого были причины иметь к ней недовольство, хотя бы из-за вторжения охотников.

            Но нет! ничего подобного! Пыльная ткань, пахнущая сеном, легла на ноги Стефании, и она спрятала в ней замёрзшие руки. Отметила краем сознания, что руки её какие-то грязные, попыталась вспомнить почему, но не смогла.

-Ты не бойся, — убеждал Бертран, — эти дороги только местные знают. Те люди не найдут. А если хочешь, могу отвезти в деревню. Там покой и благодать. Церковники долго еще не появятся.

            Стефания моргнула. Тепло понемногу возвращало её разум к земле, к реальности.

-Почему? – прошелестела она.

-А? – Бертран повернул голову. – А! ну так недавно зачистили всех.