-Они – враги… — сквозь зубы процедил Ронове. До него начинало по-настоящему доходить, как он ошибся в каждом своём шаге. Он отпустил врагов! Магов! Предателей Церкви!
И новый страшный пласт правды – а церковь разве не стала врагом? Церковь вступила в сговор с Магической Цитаделью! Каждый раз, когда Ронове рисковал жизнью, каждый раз, когда рисковали другие – Церковь Животворящего Креста таила эту правду, позволяя умирать и калечиться в войне, которая. Что, больше не существует?
Давно ли? На самом ли деле?..
Ронове остановился. Ему стало трудно дышать. Приступ дурноты накрыл его сознание, не понимая, что делает, Ронове сполз по стволу какого-то дерева на землю, схватился руками за горло, как будто бы пытался помочь себе вздохнуть.
Сердце учащённо билось где-то у горла, перед глазами прыгали разноцветные мушки, в желудке же что-то тяжелело…
Не в силах выносить дневного света, Ронове закрыл глаза, усилием воли заставил себя оторвать руки от горла, затих у корневищ пытаясь выровнять дыхание, неожиданно предавшее его, как предала Церковь, задолго до того, как предал саму Церковь Рене, и задолго до того, как предала всех Стефания.
Ронове не знал, сколько прошло времени прежде, чем он обрёл здравомыслие, и унялось суматошное биение, сделавшись, наконец, лишь слегка учащённым. По его ощущениям прошло минут десять, но он уже не очень-то верил и самому себе.