Михаэль даже задирать Абрахама теперь старается реже – боится схлопотать какой-нибудь порчи. Так, со свитой своих прихлебателей ещё пройдет, ковырнёт, а в ином – Абрахам пустое место. И его, Абрахама это устраивает. Можно чуть расслабиться, можно учиться с большим рвением, не отвлекаясь на подлости соучеников.

            А ещё можно наблюдать за Айолой… пусть и ждать приходится её долго, но она такая, что у Абрахама захватывает дух. С хитринкой в глазах, лукавая, гибкая и ловкая в танце – она замечает легко влюбленность Абрахама, но не отталкивает его. Держит на расстоянии, играет, не позволяет отдалиться.

            Но Абрахам ещё наивен. Он не умеет разглядеть этих сетей обольщения, этой лукавой игры и воспринимает каждую жалкую подачку в виде насмешливого взгляда или её улыбки за чистоту чувств. он живёт этим странным и радостным чувством. Именно это чувство заставляет его коситься на лестницу.

            И она прерывает это томительное ожидание. Айола появляется на вершине лестницы. У Абрахама перехватывает дыхание, когда он смотрит на её шаги по ней – быстрые, ловки, но плавные. Она идёт, оглядывая залу, не тратя времени, замечает, конечно, Абрахама.

            И, спустившись, вдруг…подходит к нему!

            Глаза у Аойлы зелёные. Она почти классическая ведьма с этим лукавым взглядом, с копной чёрных волос, собранных по ложной скромности в косу.