-Ронове пытался сделать меня своим шпионом. Только что, в зале Покоя, у тела Буне. Он сказал, что если я делюсь информацией с Рене, то неплохо было бы и с ним делиться…

-Конечно, — одобрил Абрахам, — Рене – бытовик, а не охотник. Что он может смыслить в том, чего не знает? Ронове в этом плане способнее будет. Впрочем, что тебя удивило и так ужаснуло в этом предложении, что ты решила покаяться?

            Стефания почувствовала как жар приливает к ее щекам. Как объяснить Абрахаму – человеку, который давно далек от всякой человечности, что значит чувство? Предательство, которое свершилось на стадии зарождения самого светлого и первого чувства?

            Как объяснить ему, что было ужасного в поступке Ронове, в его циничном расчете?

-Влюбилась? – Абрахам не отличался даже намеком на такт.

            Стефания кивнула – произнести вслух, признаться самой себе было бы еще страшнее.

-Зря, — сообщил охотник. – Тебе нельзя. Любовь мозгов требует, а у тебя их нет. В противном случае – тобою лишь воспользуются. Мой совет – держись подальше от всякого чувства, кроме долга.

-Я прошу прощения, — Стефания покраснела еще сильнее. Ронове был гадом в ее глазах, но даже после его слов, после того, как растрескалась маска всего напускного, обнажая его истинные замыслы, она не могла заставить себя не думать о нем.

-Мне не нужно твое извинение, — отмахнулся Абрахам, — оно ничего не стоит. Ты предала меня – это факт. ты дура – это тоже факт. усовестилась? Хорошо. Я мог бы быть разочарован в тебе, если бы ждал от тебя хоть чего-то. но  я ничего не ждал… встань!